Мы назвали это «ландроматом» — крупнейшую в истории СНГ операцию по отмыванию преступных доходов, зафиксированную правоохранительными органами Молдовы, России и стран Балтии. «Ландромат» действовал на протяжении последних четырех лет и позволял мошенникам, использовавшим одну и ту же схему, отмывать деньги в промышленных масштабах — таких, что превышают ВВП многих стран мира. В этой схеме участвовали: десятки российских банков, а также банки Молдовы и Латвии; молдавские судьи и судебные приставы; нищие номинальные директора из украинских деревень; и такие же номинальные управляющие с крошечных островов Карибского бассейна. Эти операции проводились на территории нескольких стран, но единственной пострадавшей можно считать Россию: деньги, выведенные в теневой финансовый сектор, судя по всему, имели именно российское происхождение — с них не были заплачены налоги, и большая их часть вряд ли когда-то вернется обратно. Всего за несколько лет через «ландромат» из нашей страны было выведено около 20 млрд долларов — примерно столько же правительство России планирует сегодня потратить на развитие Крыма.

Мы начали это расследование около года назад, когда молдавские коллеги из OCCRP обратили внимание на необычные судебные приказы, принимаемые судьями из разных регионов Молдовы. Эти приказы обязывали российские фирмы выплатить огромные суммы (доходившие до 800 млн долларов) офшорным компаниям. Даже беглое изучение этих приказов не оставляло сомнений — речь идет о каком-то мошенничестве: российские фирмы имели признаки однодневок и были зарегистрированы на граждан Молдовы и Украины из маленьких отдаленных сел; у офшорных компаний отсутствовали активы, а обороты равнялись нулю, то есть официально они не вели никакой хозяйственной деятельности. И несмотря на все это, молдавские судьи штамповали судебные приказы на сотни миллионов долларов в пользу истцов, и при полном согласии ответчиков.

На тот момент мы не понимали истинный смысл этих приказов и сомневались в том, что на их основании в реальности платились какие-то деньги. Однако время шло, догадки оставались догадками, а приказы продолжали штамповаться, доведя общий, замеченный только нами, денежный объем до нескольких миллиардов долларов.

И вот несколько месяцев назад появилась разгадка: представитель Высшей судебной палаты Молдовы объявил, что обнаруженные нами приказы выносились незаконно и служили прикрытием для масштабного отмывания денег, выведенных из России. По этому поводу в Молдове было возбуждено уголовное дело, и нам понадобилось некоторое время, чтобы получить доступ к его материалам. И только когда мы увидели документы, стал очевиден весь смысл этих операций и их масштаб.

 

Как работал «ландромат»

Мы исследовали около 10 судебных дел — все они, по сути, идентичны, различаются только названия зарубежных и российских компаний, имена молдавских жителей, а также суммы исковых требований. Схема работала следующим образом.

Две зарубежные компании (как правило, из Великобритании) якобы заключали договор займа на сотни миллионов долларов. При этом эти компании не имели никаких активов и, судя по документам, не вели никакой реальной деятельности.

Поручителями по этим фиктивным договорам выступали российские фирмы и жители Молдовы, как правило, из далеких сел. Для чего нужны были молдавские бедняки? Все просто — они позволяли мошенникам использовать юрисдикцию Молдовы.

Когда приходило время платить по фиктивным, существующим только на бумаге долгам, британская компания обращалась в молдавский суд с иском к своему должнику, российским однодневкам и гражданину Молдовы. Ответчики полностью признавали исковые требования на 500–800 млн долларов.

Молдавские судьи выносили судебные приказы о взыскании задолженности. Эти приказы передавались судебным приставам. Приставы открывали счета в банке из Кишинева — Moldindconbank. В этом же банке были открыты корсчета российских банков, участвовавших в выводе денежных средств.

На основании судебных приказов российские фирмы («поручители по займам») переводили миллиарды рублей в Moldindconbank на счета приставов. На счетах приставов деньги долго не задерживались: в тот же день или на следующий они конвертировались в иностранные валюты и зачислялись на счета зарубежных компаний в латвийском Trasta Komercbanka.

Всего в этой схеме участвовали 19 банков и около сотни фирм из России, а также более 20 молдавских судей. За три года они приняли более 50 судебных приказов, легализовавших платежи из России на 18,5 млрд долларов. Все деньги прошли транзитом через Молдову (ВВП этой республики в 2013 году был меньше 8,5 млрд долларов).

Высший совет магистратуры (надзирает за деятельностью молдавских судей) признал, что решения выносились незаконно, на основании сомнительных и незаверенных копий документов.

Мы поговорили с одним из судей — Валерием Гышкэ, который вынес 5 приказов на почти 2,1 млрд долларов. 18 декабря 2012 года Гышкэ (адвокат сегодня) выпустил свой последний приказ о взыскании 500 млн долларов с российских фирм в пользу зарубежной компании, а через три дня он уволился из судебной системы.

«Мои решения никак не повлияли на интересы государства или молдавской финансовой системы, — говорит Гышкэ, с которым мы встретились на парковке возле здания правительства Молдовы. — Ни одна финансовая организация или банк Молдовы не были вовлечены в судебные процессы. Только гражданин Молдовы был стороной в этих процессах, а все компании были иностранными.

Когда я судил, я следовал закону. Каждый раз человек из Кишинева передавал мне комплекты документов, из которых следовало, что стороны не имели никаких возражений. Эти документы были заверены самым надлежащим образом. Ни одно решение не было отменено, и я считаю их правильными. Деньги во всех случаях шли из России, а затем уходили в зарубежные страны. Если кто-то отмывал эти деньги и использовал нас (судей), то правоохранительные органы Молдовы должны доказать это. Я понятия не имею, кто мог за этим стоять, и не знал, что другие молдавские судьи выносили такие же решения».

Мы также попытались связаться с судебным приставом Светланой Мокан: она исполняла судебные приказы, и через ее счет прошло почти 17 млрд долларов, отмытых через «ландромат». Мокан отказалась встречаться и отвечать на наши вопросы. Она лишь сообщила по телефону: «Я не имею права делиться с вами информацией. Я вам ничего не скажу».

Василий Шарко, начальник Службы по борьбе с отмыванием денег Молдовы, сообщил нам, что расследование этого дела началось в декабре прошлого года. «Многие судьи и приставы могут отправиться в тюрьму», — заверил нас Шарко. «Решения выносились судьями только на основании копий документов. Сейчас мы расследуем три уголовных дела по этому поводу, еще два будут вскоре возбуждены. Два уголовных дела были также открыты в Латвии и Эстонии. Сейчас один из судебных приставов находится под подпиской о невыезде, второй был в марте арестован», —
говорит Шарко.

Опрошенные нами участники банковского рынка пояснили, что какой бы сложной и масштабной ни казалась эта схема, на самом деле она представляет собой всего лишь усовершенствованный вид «конверта» — так на сленге банкиров называется конвертация денег из одной валюты в другую.

«Существуют две основные незаконные банковские услуги — «обналичка» и «конвертация». В первом случае клиент совершает электронные платежи в адрес «обнальщика», а взамен получает наличные средства на территории России, за вычетом комиссии. Во втором — клиент может принести «обнальщику» наличные средства или сделать электронные платежи в рублях, а взамен получает средства в иностранной валюте в зарубежном банке», — объясняет Сергей Лесничий, директор Центра финансовых расследований при Финансовом университете при Правительстве РФ, бывший офицер банковского отдела Управления «К» ФСБ.

В теории все просто. Тогда для чего понадобились такие сложности — сумасшедшие займы, нищие поручители, суды, приставы?

Стандартной всегда считалась схема, когда деньги выводились из России за рубеж под поставки несуществующих товаров. Но у схем фиктивного импорта был один существенный недостаток: они при желании легко обнаруживались, когда выяснялось, что товар физически не пересекал границу, объяснили нам несколько «обнальщиков» из Москвы.

И вот в какой-то момент кому-то на рынке теневых финансовых услуг, видимо, и пришла в голову идея: нет более надежного и законного прикрытия для вывода денег за рубеж, чем решение суда о взыскании задолженности. Как нам объяснили несколько банкиров, выбор Молдовы в качестве транзитной территории для денежных потоков тоже неслучаен. Прежде всего потому, что между банкирами Молдовы и России давно налажены хорошие партнерские отношения в части предоставления незаконных финансовых услуг — через молдавские банки, например, отмывалась немалая часть средств, похищенных из бюджета России под видом возмещения налогов. А кроме того, в Молдове в силу уровня жизни дешевле коррупционные услуги. Как пошутил один из «обнальщиков» Москвы, работавший через молдавские банки: «Молдавский судья стоит дешевле российского таможенника».

 

Родственник президента

Через «ландромат» работали 19 российских банков. Лидером по объему сомнительных операций, по данным молдавских правоохранительных органов, был Русский земельный банк (РЗБ). В материалах уголовного дела говорится, что с 2012 по 2014 год объем сомнительных операций между РЗБ и Moldindconbank составил 152,5 млрд рублей (около 4,5 млрд долларов). Судя по схемам из уголовного дела, в РЗБ деньги заходили из нескольких банков России (на сленге «обнальщиков, РЗБ был «сборником»), а затем перечислялись в Moldindconbank. Дальше деньги конвертировались в иностранные валюты и уходили на счета офшорных компаний в латвийский Trasta Komrecbanka.

До 2011 года РЗБ принадлежал Елене Батуриной, жене бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова. В 2012 году в банк пришли новые акционеры, а совет директоров возглавил Александр Григорьев (он же через кипрскую компанию Boaden Ltd приобрел 16,35% банка). И сразу после смены акционеров РЗБ открыл корреспондентские счета в Moldindconbank (до этого у РЗБ, судя по финансовой отчетности, не было корреспондентских взаимоотношений с молдавскими банками). После открытия корсчетов и начался массовый вывод денежных средств в Молдову.

Александр Григорьев родом из Санкт-Петербурга. В банковском мире он человек относительно новый — по крайней мере, до РЗБ ни о каких связанных с ним банках не было известно. До этого Григорьева знали как основного акционера строительной компании «СУ-888» из Якутска, которая участвует в нескольких крупных государственных проектах. Несколько знакомых Григорьева рассказали нам, что он каким-то образом якобы был связан с органами безопасности и даже работал в ФСБ. Однако сам банкир в телефонном разговоре с «Новой газетой» это опроверг, в ФСБ нам также сообщили, что человек с таким именем у них не служил.

«В банковский бизнес я пришел несколько лет назад, — объясняет Александр Григорьев. — Строительная компания «СУ-888», акционером которой я являюсь, часто участвовала в различных государственных тендерах, для которых нам приходилось обращаться в банки за гарантиями. Кроме того, мы активно кредитовались. В какой-то момент, когда Елена Батурина начала продавать свои активы, нам поступило предложение выкупить долю в РЗБ. Мы посчитали, что банк может удачно сочетаться со строительным бизнесом, и согласились купить миноритарный пакет».

Григорьев говорит, что слышал об операциях с Moldindconbank, но деталей не знает. «Все решения, связанные с операционной деятельностью, принимались исполнительными органами. Совет директоров одобрял лишь какие-то крупные сделки или принимал стратегические решения. Мне трудно судить, почему операции с молдавскими банками некоторые люди в России связывают с моим именем. У каждого человека есть враги, и всем мил не будешь», — говорит банкир.

В целом, по словам Григорьева, между РЗБ и Moldindconbank было подписано генеральное соглашение, в рамках которого совершались межбанковские сделки по продаже валюты. «Мы пытались заработать, и эти совершенно законные операции ни у кого, включая надзорные органы, не вызывали вопросов на тот момент», — заключает Григорьев.

В мае 2013 года Григорьев вышел из РЗБ — как он говорит, из-за разногласий с другими собственниками банка по поводу его дальнейшего развития.

В совет директоров РЗБ также входил Игорь Путин, двоюродный брат президента России Владимира Путина. До РЗБ у Игоря Путина уже был опыт работы в банковской сфере — например, он входил в совет директоров Мастер-Банка, у которого была отозвана лицензия за отмывание преступных доходов.

Путина и Григорьева, похоже, связывали давние партнерские отношения. Путин входил в советы директоров строительной компании «СУ-888», а также подольского Промсбербанка — в обеих структурах Григорьев был акционером.

В начале 2014 года Игорь Путин покинул все посты в банках и компаниях Григорьева, чтобы возглавить Фонд поддержки и развития промышленности регионов.

Все наши письма с просьбой о комментарии в адрес Путина остались без ответа. Нам лишь удалось связаться с его сыном — Романом Путиным, который не так давно основал консалтинговую компанию PutinConsulting. Роман сообщил нам, что его отец больше не комментирует свою работу в структурах Григорьева; все, что он хотел сказать обществу по этому поводу, изложено в его письме, опубликованном в журнале Forbes.

В этом письме Игорь Путин написал, что его «личный опыт последних лет доказал справедливость тезиса о необходимости радикального оздоровления российской банковской системы, ее очищения от неблагополучных банков, возглавляемых людьми с сомнительной репутацией». В ситуации с РЗБ, как писал Путин, «компетентные источники заранее предупредили меня о реальном положении дел, подтвердив мои опасения. Понимая, что не в силах изменить финансовую политику, я решил покинуть совет директоров банка».

«Я не могу судить, кого Игорь Путин имел в виду в своем письме, — говорит Александр Григорьев. — Что касается наших отношений, то мы до сих пор иногда созваниваемся. Но друзьями мы никогда не были — скорее, партнерами».

В марте 2014 года Банк России отозвал лицензию у РЗБ, в том числе за нарушение закона о противодействии легализации преступных доходов. Правда, согласно ЦБ, объем сомнительных операций в РЗБ составил в 2013 году 15 млрд рублей, а в документах молдавских правоохранителей речь идет о цифрах на порядок выше. В ЦБ отказались комментировать эти расхождения и в целом ситуацию с Moldindconbank «до получения окончательного вывода о законности и экономической обоснованности транзакций».

После того как Александр Григорьев вышел из РЗБ, он начал вести переговоры о покупке банка «Западный», который ранее принадлежал известному банкиру Дмитрию Леусу.

«Западный» в чем-то повторил судьбу РЗБ: после смены собственников были открыты корсчета в Moldindconbank, и, судя по документам из молдавского уголовного дела, начались сомнительные транзакции. В апреле 2014 года ЦБ отозвал лицензию у «Западного» за многочисленные нарушения.

«Что касается «Западного», — объясняет Григорьев, — то тут была иная ситуация. На момент моей покупки доли средства на корсчетах банка существовали в минимальных объемах, а так называемые «активы» были сомнительны». Кроме того, по словам Григорьева, со стороны ЦБ действовало ограничение на привлечение вкладов от физических лиц. «То есть внешних источников финансирования у банка почти не было. Приходилось как-то развиваться только благодаря тому, что сами зарабатывали. В такой сложной ситуации я понял, что перспективы у банка не самые лучшие, и поэтому принял решение выйти», — заключает Григорьев.

В «Западном» с Григорьевым тоже работали известные люди. Например, какое-то время совет директоров банка возглавлял Илья Ломакин-Румянцев, бывший начальник Экспертного управления Президента России. Ломакин-Румянцев отказался отвечать на наши вопросы.

Другим банком, активно выводившим средства через Moldindconbank, в документах молдавских правоохранителей называется банк «Балтика» из Санкт-Петербурга. В документах говорится, что из «Балтики» в Moldindconbank за последние несколько лет было перечислено 76,9 млрд рублей.

«Балтика» — действующий банк, входит во вторую сотню кредитных организаций России по величине активов. Основной акционер банка Олег Власов —
хорошо известный человек в банковском мире.

Мы отправили в «Балтику» запрос с указанием российских фирм, которые подозреваются молдавскими правоохранителями в сомнительных транзакциях. Председатель правления банка Оксана Черняк сообщила нам, что среди клиентов банка значатся фирмы с такими названиями, однако точно утверждать, что это именно те компании, нельзя без дополнительных идентификационных данных (в материалах молдавских органов эти данные почему-то не указаны). К тому же, по словам Черняк, эти компании не совершали платежей в адрес нерезидентов. Черняк также подчеркнула, что банк «Балтика» или его клиенты не проводили операций с молдавскими судебными приставами.

В ЦБ знают о схеме вывода денежных средств через Moldindconbank, рассказали нам несколько источников в Банке России. Сейчас в ЦБ проводится внутреннее расследование, также ЦБ взаимодействует с правоохранительными органами России и Молдовы. По словам наших источников в ЦБ, эта схема далеко не единственная, хотя и достаточно масштабная, но к ней приковано избыточное внимание. Не исключено, что ее специально «сливают» конкуренты, потому что рынок незаконных финансовых услуг уже давно поделен, а его лидеры хорошо всем известны. Кроме того, к этому бизнесу приковано особое внимание специальных служб, поэтому, как полагают некоторые опрошенные нами «обнальщики», активные расследования вокруг молдавской схемы могут быть связаны с очередным переделом рынка теневых финансовых услуг.

Как бы то ни было, важно другое: если только по этой схеме из России было незаконно выведено 20 млрд долларов — и всем известно, что эта схема далеко не единственная, — то сколько же в целом из страны утекает денег через такие «обнальные» площадки и сколько же «крымов» можно было на эти деньги восстановить?

 

Роман АНИН

В проекте участвовали:

Михай Мунтяну, OCCRP

Виктор Илие, Rise Project (Румыния)

Юрий Сандута, Rise Project (Молдова)

Ион Пряшка, Rise Project (Молдова)

Арта Гига, Re:Baltica (Латвия) 

Миранда Патручич, OCCRP

Владимир Костич, CINS (Сербия)

 

 

Комментарии

Откуда эти деньги?

Василий ШАРКО, глава службы по борьбе с отмыванием денег Молдовы, предположил, что одним из источников происхождения денег, отмытых через «ландромат», могли быть олимпийские проекты в Сочи. Один источник в ЦБ подтвердил нам эту версию: по его словам, столь сильное увеличение объемов сомнительных финансовых операций могло быть связано с активной стадией завершения строительства объектов в Сочи.

При этом пока нельзя говорить о наличии каких-то хищений, в этот период значительно выросли обороты компаний, участвовавших в стройке, — скорее всего, значительная часть средств могла выводиться в теневой финансовый сектор для наличной оплаты поставщикам, выдачи заработной платы, ухода от налогов.

 

Директор ФИЦ «Аналитика и Безопасность» Руслан МИЛЬЧЕНКО согласен с тем, что точно определить источник происхождения всех этих денег — почти непосильная задача. «Представьте, что у вас есть 100 наличных долларов, — объясняет Мильченко. — Вы приходите к «обнальщику» и хотите, чтобы эти деньги появились где-то на счету в Гонконге. Если у вас там нет счета или компании, вам ее тут же продадут — «обнальщики» покупают их онлайн у фирм, специализирующихся на регистрации юрлиц. Вы отдаете 100 долларов и через несколько дней получаете на зарубежном счете 96 или 97 долларов, в зависимости от комиссии «обнальщика».

Как эти деньги туда дошли, вы даже не будете знать — это все работа банкиров. У «обнальщиков» десятки компаний в самых разных банках, поэтому с помощью одного ноутбука и программы «банк-клиент» они будут переводить ваши деньги из банка в банк, со счета одной компании — на счет другой. И в каждом из банков они будут делиться комиссией за возможность работать. В итоге с ваших 100 долларов «обнальщик», к которому вы пришли, заработает 1,5–2%. Это как водопад, который формируют сотни маленьких ручейков. У того, кто сидит на таком ручейке, годовые обороты могут составлять десятки, ну максимум сотни миллионов рублей. А вот те, кто контролирует весь поток, работают с сотнями миллиардов. Таких людей в банковском мире немного. Они хорошо известны, но проблема в том, что их услугами пользуются и чиновники, и специальные службы, поэтому их безопасность и надежность бизнеса хорошо обеспечена».

 

Совместный проект «Новой газеты» и международной организации журналистов-расследователей (OCCRP)

Источник